Кунсткамера

Читальный зал

Афраллер (продолжение)

закат 7 мая. Я всегда недолюбливал Криса Бентли. Мне казалось, что подобный образ мыслей остался в далеком прошлом: презирать всех окружающих только потому, что твой папаша стоит двадцать миллионов, хотя ты сам и гроша ломаного не стоишь. Для Криса же это - главный принцип жизни. Но он труслив, и до поры до времени не очень высовывался. Поэтому то, что сказал мне инспектор Редфорд, было не только страшно, но и очень уж неожиданно.

- Крис, мне нужно посоветоваться в вами, и нужно, чтобы газеты пока молчали. Дело ужасно неприятное и очень темное. Это молодой Бентли. Часов пять назад у папаши Родригеса какой-то парень не очень почтительно с ним заговорил. Тогда Бентли что-то вытащил из кармана и бросил на пол. Что - никто не заметил, и никаких следов того, что он бросил, мы не нашли. После этого с парнем произошло что-то страшное. Всего раздуло, еле дышал. И то же сделалось со всеми темнокожими, которые там были. И с Родриго. А сам молодчик - хоть бы хны. Медицина сбилась с ног. Но доктор со "скорой" припомнил, что несколько недель назад была пара таких же случаев и что вы имели к этому какое-то отношение. Еще врачи сказали, что это острая аллергия и что, похоже, тяжелых последствий не будет.

- Тони, то, что вы говорите, скверно до крайности. Не дай Бог, чтобы это оказалось то, о чем вспомнил док. Но я не могу сразу ответить вам. Понимаю, что вы спешите, но прошу час времени. И чтобы в течение этого часа никто за мной не следил. На ваше слово я положусь.

- Хорошо. Час я буду ждать. Но лучше полчаса.

Я побежал к Эйбу. Рассказал все. Жалко было смотреть на него. Он сразу же помчался в полицию, так что Редфорд не ждал и получаса. А я провел мерзейший вечер и бессонную ночь, люто жалея, что не умею напиваться до скотского состояния и что Мария уехала на ферму к матери.

10 мая. Второй случай нападения с афраллером. Сара Сидни, мулатка, сумела сама дотащиться до больницы. Кто ее травил, не знает. Пьяный парень привязался и уговаривал ехать к нему. Когда она отказалась, поднес к ее носу тряпочку.

Крис Бентли заявил, что он в ресторане ничего не бросал. Адвокаты у него лихие, и Редфорд сомневается, хватит ли доказательств для передачи дела в суд. Мы с ним и Эйбом решили, что скрывать больше нечего, и я написал первую статью.

Эйба больше всего мучает мысль, что кто-то из его аспирантов совершил эту гнусность. А выяснять, кто это, он не может. Наверное, не стал бы, даже если бы это несложно было сделать. Таков Эйб.

12 мая. Часов в девять вечера компания забулдыг, из тех, кто в прихвостнях у Криса Бентли, отправилась на Секонд Стрит "травить негров". Я примчался минут через десять. Пьяны они были, как свиньи. Поэтому мне без труда удалось начистить рожи шести или семи, заработав лишь царапину перочинным ножом на щеке. Орали они мерзко, грозили мне, "защитнику ниггеров", смертью. Ну, этих-то я не боюсь. Слишком трусливы и слишком глупы. Но какая пакость этот афраллер! Мучить людей, зная, что они не могут ответить тем же. Хорошо хоть, полиция действовала как надо, и очень скоро семнадцать негодяев оказались в кутузке. А сорок два отравленных - в больнице.

13 мая. На сей раз установить, какой подонок применил афраллер, не удалось. Рано утром на одной из пальм в конце Авенида Сервантес он укрепил довольно остроумно склеенное из бумаги устройство, из которого порошок афраллера потихоньку высыпался и разносился ветром. Двадцать шесть человек поражены.

Клара Санчес (ее отравили вчера) умерла: очень слабое сердце.

17 мая. Антонио Лопес, мулат с Секонд Стрит, застрелил некоего Алека Макферсона, когда тот напал с афраллером на группу гуляющих негров. Потом сам заявил в полицию.

18 мая. Партия Латина внесла в парламент законопроект "Об особой мере ответственности за применение средств, отравляющее действие которых связано с расой". Увы, дохлый номер. По конституции этого благословенного государства, решения в парламенте принимаются только большинством в 75% - единственный случай в мире. Очень благородно и демократично. Большинство не может навязать свою волю меньшинству. Но в серьезных случаях это полностью парализует парламент. А в данном - наверняка: партия Джосии Бентли имеет почти тридцать процентов голосов. Предстоит множество гнусных речей - и все.

24 мая. Дебаты в парламенте продолжаются.

За неделю - восемь нападений с афраллером, сто три пораженных. Вчера снова возникла стрельба, на сей раз - с двух сторон. Убитых нет, раненых - в общей сложности пятеро.

На 1200 долларов накупил антиаллергических средств.

15 мая. Епископ обратился ко всем гражданам с призывом к миру. Господи, хоть бы подействовало.

31 мая. Неделя прошла спокойно. Боюсь надеяться.

4 июня. Пока - спокойно.

10 июня. Неужели пронесет? Боже мой, Матерь Божья, пошлите им мудрость и спокойствие!

13 июня. Все рухнуло.

Сегодня - день святого Антония Падуанского, любимый праздник на острове.

Мы с Марией пошли в собор.

Ужас начался в разгар литургии. Какой, какой негодяй решился на такое? Или он не верует? Или его душа погублена настолько безнадежно, что никакое кощунство уже не может усугубить ее гибель?

Чернокожих в соборе было большинство. Обезумев от удушья, они метались, ломая скамьи и давя других. Свалка в дверях была такой страшной, что я отказался от мысли проникнуть туда. Мария с огромным трудом выдавливала из себя шепот:

- Ничего, ничего, Кшиштоф. Я - ничего. Я потерплю.

Я схватил ее на руки, да еще левой прихватил какого-то мальчика лет трех. Его мать, совсем ослепнув, шатаясь, шла, держась за полу моего пиджака. Счастье, что один из витражей оказался довольно низко. Я вышиб его кулаком, здорово порезавшись. Мария спрыгнула вниз удачно и смогла поймать мальчика. Но мать, видимо, вывихнула ногу. Так что до госпиталя мне пришлось тащить ее и сына на руках, а Мария шла сама.

Позже, вечером, я стоял перед Марией на коленях и целовал стопы ее ног.

- Мария, прости меня, окаянного. Мария, Мария, позволь назвать тебя женой.

20 июня. Сегодня мы обвенчались.

<<< Читать с начала

|| Читальный зал: содержание ||